Бьюмонт увидел себя за обедом только втроем со стариком и очень милою, несколько задумчивою блондинкою, его дочерью.
-- Думах ли я когда-нибудь, -- сказал за обедом Полозов, -- что эти акции завода будут иметь для меня важность! Тяжело на старости лет подвергаться такому удару. Еще хорошо, что Катя так равнодушно перенесла, что я погубил ее состояние, оно и при моей-то жизни было больше ее, чем мое: у ее матери был капитал, у меня мало; конечно, я из каждого рубля сделал было двадцать, значит, оно, с другой стороны, было больше от моего труда, чем по наследству; и много же я трудился! и уменье какое нужно было, -- старик долго рассуждал в этом самохвальном тоне, -- потом и кровью, а главное, умом было нажито, -- заключил он и повторил в заключение предисловие, что такой удар тяжело перенести и что если б еще да Катя этим убивалась, то он бы, кажется, с ума сошел, но что Катя не только сама не жалеет, а еще и его, старика, поддерживает.
По американской привычке не видеть ничего необыкновенного ни в быстром обогащении, ни в разорении, или по своему личному характеру, Бьюмонт не имел охоты ни восхититься величием ума, нажившего было три-четыре миллиона, ни скорбеть о таком разорении, после которого еще остались средства держать порядочного повара; а между тем надобно же было что-нибудь заметить в знак сочувствия чему-нибудь из длинной речи; потому он сказал:
-- Да, это большое облегчение, когда семейство дружно переносит неприятности.
-- Да вы как будто сомнительно говорите, Карл Яковлич. Вы думаете, что Катя задумчива, так это оттого, что она жалеет о богатстве? Нет, Карл Яковлич, нет, вы ее напрасно обижаете. У нас с ней другое горе: мы с ней изверились в людей, -- сказал Полозов полушутливым, полусерьезным тоном, каким говорят о добрых, но неопытных мыслях детей опытные старики.
Катерина Васильевна покраснела. Ей было неприятно, что отец завел разговор о ее чувствах. Но, кроме отцовской любви, было и другое известное обстоятельство, по которому отец не был виноват: если не о чем говорить, но есть в комнате кошка или собака, заводится разговор о ней: если ни кошки, ни собаки нет, то о детях. Погода, уж только третья, крайняя степень безресурсности.
-- Нет, папа, вы напрасно объясняете мою задумчивость таким высоким мотивом: вы знаете, у меня просто невеселый характер, и я скучаю.
-- Быть невеселым, это как кому угодно, -- сказал Бьюмонт: -- но скучать, по моему мнению, неизвинительно, Скука в моде у наших братьев, англичан; но мы, американцы, не знаем ее. Нам некогда скучать: у нас слишком много дела. Я считаю, мне кажется (поправил он свой американизм) {160}, что и русский народ должен бы видеть себя в таком положении: по-моему, у него тоже слишком много дела на руках. Но действительно, я вижу в русских совершенно противное: они очень расположены хандрить. Сами англичане далеко не выдерживают сравнения с ними в этом. Английское общество, ославленное на всю Европу, и в том числе на всю Россию, скучнейшим в мире, настолько же разговорчивее, живее, веселее русского, насколько уступает в этом французскому. И ваши путешественники говорят вам о скуке англйского общества? Я не понимаю, где ж у этих людей глаза на свое домашнее!
-- И русские правы, что хандрят, -- сказала Катерина Васильевна: -- какое ж у них дело? им нечего делать; они должны сидеть сложа руки. Укажите мне дело, и я, вероятно, не буду скучать.
-- Вы хотите найти себе дело? О, за этим не должно быть остановки; вы видите вокруг себя такое невежество, извините, что я так отзываюсь о вашей стране, о вашей родине, -- поправил он свой англицизм {161}: -- но я сам в ней родился и вырос, считаю ее своею, потому не церемонюсь, -- вы видите в ней турецкое невежество, японскую беспомощность. Я ненавижу вашу родину, потому что люблю ее, как свою, скажу я вам, подражая вашему поэту {162}. Но в ней много дела.
-- Да; но один, а еще более, одна что может сделать?
-- Но ведь ты же делаешь, Катя, -- сказал Полозов: -- я вам выдам ее секрет, Карл Яковлич. Она от скуки учит девочек. У нее каждый день бывают ее ученицы, и она возится с ними от 10 часов до часу, иногда больше.
Бьюмонт посмотрел на Катерину Васильевну с уважением:
-- Вот это по-нашему, по-американски, -- конечно, под американцами я понимаю только северные, свободные штаты; южные хуже всякой Мехики, почти так же гадки, как Бразилия (Бьюмонт был яростный аболиционист {163}), -- это по-нашему; но в таком случае зачем же скучать?
-- Разве это серьезное дело, m-r Бьюмонт? это не более, как развлечение, так я думаю; может быть, я ошибаюсь; может быть, вы назовете меня материалисткою...
-- Вы ждете такого упрека от человека из нации, про которую все утверждают, что единственная цель и мысль ее -- доллары?
-- Вы шутите, но я серьезно боюсь, опасаюсь высказать вам мое мнение, -- оно может казаться сходно с тем, что проповедуют обскуранты о бесполезности просвещения.
"Вот как! -- подумал Бьюмонт: -- неужели она дошла до этого? это становится интересно".
-- Я сам обскурант, -- сказал он: -- я за безграмотных черных против цивилизованных владельцев их, в южных штатах, -- извините, я отвлекся моей американской ненавистью. Но мне очень любопытно услышать ваше мнение.
должны быть обращены заботы людей, желающих принести пользу народу. Я думаю так: дайте людям хлеб, читать они выучатся и сами. Начинать надобно с хлеба, иначе мы попусту истратим время.
-- Почему ж вы не начинаете с того, с чего надобно начинать? -- сказал Бьюмонт уже с некоторым одушевлением. -- Это можно, я знаю примеры, у нас в Америке, -- прибавил он.
-- Я вам сказала: одна, что я могу начать? Я не знаю, как приняться; и если б знала, где у меня возможность? Девушка так связана во всем. Я независима у себя в комнате. Но что я могу сделать у себя в комнате? Положить на стол книжку и учить читать. Куда я могу идти одна? С кем я могу видеться одна? Какое дело я могу делать одна?
-- Ты, кажется, выставляешь меня деспотом, Катя? -- сказал отец: -- уж в этом-то я неповинен с тех пор, как ты меня так проучила.
-- Папа, ведь я краснею этого, я тогда была ребенок. Нет, папа, вы хороши, вы не стесняете. Стесняет общество. Правда, m-r Бьюмонт, что девушка в Америке не так связана?
-- Да, мы можем этим гордиться; конечно, и у нас далеко не то, чему следует быть; но все-таки, какое сравнение с вами, европейцами. Все, что рассказывают вам о свободе женщины у нас, правда.
-- Папа, поедем в Америку, когда m-r Бьюмонт купит у тебя завод, -- сказала шутя Катерина Васильевна: -- я там буду что-нибудь делать. Ах, как бы я была рада!
-- Можно найти дело и в Петербурге, -- сказал Бьюмонт.
-- Укажите.
Бьюмонт две-три секунды колебался. "Но зачем же я и приехал сюда? И через кого же лучше узнать?" -- подумал он.
-- Вы не слышали? -- есть опыт применения к делу тех принципов, которые выработаны в последнее время экономическою наукою: вы знаете их?
-- Да, я читала; это, должно быть, очень интересно и полезно. И я могу принять в этом участие? Где ж это найти?
-- Это основано г-жею Кирсановою.
-- Кто она? ее муж медик?
-- Вы его знаете? И он не сказал вам об этом деле?
Но как же познакомиться с Кирсановою? Бьюмонт рекомендует Катерину Васильевну Кирсановой? -- Нет, Кирсановы даже не слышали его фамилии; но никакой рекомендации не надобно: Кирсанова, наверное, будет рада встретить такое сочувствие. Адрес надобно узнать там, где служит Кирсанов.
Примечание
160) Я считаю, мне кажется (поправил он свой американизм)... -- Лопухов-Бьюмонт имеет в виду обороты типа: "I guess", "I consider", "It seems to me". В черновой редакции автор пишет, что Бьюмонт не считал "нужным делать англицизмы и американизмы".
161) ... о вашей стране, о вашей родине, -- поправил он свой англицизм... -- Английский оборот: "About your country".
"Родина" (1841). Однако более вероятно, что речь идет о Некрасове. В таком случае Чернышевский мог подразумевать либо стихотворение "Родина" (1846), либо стихотворение "Блажен незлобивый поэт..." (1852; строки: "Он проповедует любовь Враждебным словом отрицанья" или "И как любил он -- ненавидя"), либо стихотворение "Замолкни, муза мести и печали..." (1855; строки: "То сердце не научится любить, Которое устало ненавидеть"), либо, наконец, стихотворение "Поэт и гражданин" (1855-1856; строки: "Клянусь, я честно ненавидел! Клянусь, я искренно любил").
163) Аболиционист -- сторонник уничтожения невольничества в США.