Поиск по творчеству и критике
Cлово "PHILOSOPHIE"
Входимость: 5. Размер: 19кб.
Входимость: 3. Размер: 29кб.
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 100кб.
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 19кб.
Часть текста: Штирнер, не Бруно Бауэр, не Молешотт, не Фохт. Кто же он такой?..." Нужно быть очень недогадливым, чтобы не ответить: Людвиг Фе й ербах. И действительно, в философии Чернышевский был последователем Фейербаха. Не подлежит никакому сомнению, что философия Фейербаха развилась из философии Гегеля, как эта последняя развилась из философии Шеллинга. Но Гегель был решительным идеалистом, а Фейербах был не менее решительным противником идеализма. А так как он в то же время хорошо понимал, в чем заключается слабая сторона "критического" дуализма Канта {"Die Kantische Philosophie, -- говорит он, -- ist der Widerspruch von Subjekt und Objekt, Wesen und Exist enz, Denken und Sein. Das Wesen fällt hier in den Verstand, die Existenz in die Sinne". "Grundsätze", 22.}, то необходимо причислить его к материалистам {Можно бы спросить, конечно: а не был ли он гилозоистом? Но в его сочинениях на гилозоизм нет и намека.}. Некоторые из важнейших неокантианцев находят, что материалистом он никогда не был. Но это ошибочный взгляд. Если читатель захочет убедиться в этом, мы предложим ему простое, но очень действительное средство: пусть он прочитает в апрельской и майской книжках "Современника" за 1860 г. наделавшую так много шума статью Чернышевского: "Антропологический принцип в фил о софии" и пусть он решит, можно ли хоть на минуту усомниться в том, что в ней ...
Входимость: 3. Размер: 29кб.
Часть текста: смысл заглавия своей статьи: "Антропологический принцип в философии". Принцип этот состоит в том, что на человека надобно смотреть, как на одно существо, имеющее только одну натуру, чтобы не разрезывать человеческую жизнь на разные половины, принадлежащие разным натурам, чтобы рассматривать каждую сторону деятельности человека, как деятельность или всего его организма, от головы до ног включительно, или, если она оказывается специальным отправлением какого-нибудь особенного органа в человеческом организме, то рассматривать этот орган в его натуральной связи со всем организмом. Поясняя антропологический принцип, можно сказать, словами самого Фейербаха, Чернышевский замечает, что до сих пор большинство мыслителей, занимающихся нравственными науками, продолжают работать "по прежнему фантастическому способу ненатурального дробления человека на разные половины, происходящие из разных натур". Но именно потому, что ученые в своем большинстве еще не сознали важного значения антропологического принципа, их труды лишаются всякого серьезного значения. "Пренебрежение к антропологическому принципу отнимает у них всякое достоинство, -- говорит он, -- исключением служат творения очень немногих прежних мыслителей, следовавших антропологическому принципу, хотя еще и не употреблявших этого термина для характеристики своих воззрений на человека: таковы, например, Аристотель и Спиноза". Людям, держащимся вульгарного взгляда на сущность материалистического учения, этот отзыв нашего автора об Аристотеле и Спинозе должен представляться совершенно неожиданным и даже смешным. В середине 90-х годов прошлого века, г. А. Волынский в своей книге "Русские критики" произнес по поводу этого отзыва следующий величественный приговор: "Из всех мыслителей...
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Часть текста: энтузиазмом, с которым он относится к Н. Г. Чернышевскому. К сожалению, есть в ней один весьма серьезный недостаток, на который я и хочу обратить внимание читателей в этой статье. Недостаток этот состоит в неправильном освещении некоторых основных взглядов нашего великого просветителя. Дело в том, что Ю. М. Стеклов ни за что не хочет отнести Чернышевского к числу социалистов-утопистов и старается опровергнуть "некоторых", причислявших его к ним. Поэтому книга его представляет собою в очень значительной своей части полемическое сочинение. И полемика эта, -- тоже в очень значительной своей части, -- направляется именно против меня, еще в начале девяностых годов выступившего с четырьмя статьями, в которых указывалось, что точка зрения Чернышевского была точкой зрения утопического социализма. Правда, возражая мне, Ю. М. Стеклов меня не называет. Я решительно не понимаю, зачем понадобилась ему такая недосказанность, но это и не интересно. Вопрос в том, удалось ли нашему автору удовлетворительно обосновать свой взгляд на Чернышевского. К рассмотрению этого вопроса я и перехожу, сделав, однако, предварительно следующее частное...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: е. к "теории решения самых общих вопросов науки, обыкновенно называемых метафизическими, например, вопросов об отношениях духа к материи, о свободе человеческой воли, о бессмертии души и т. д." {Сочинения, т. VI, стр. 193, примечание.}. Автор посвятил ее критике теории Дарвина, и мы могли бы предоставить специалистам по биологии судить о том, насколько удачна эта критика. Но в статье, посвященной тому, чтó можно назвать философией биологии, не могут не встретиться некоторые общие философские понятия, имеющие большой интерес не для одних биологов. Такие понятия мы находим и в названной статье Чернышевского, а потому мы считаем нелишним ее рассмотрение в этом отделе. Чернышевский называет теорию Дарвина -- теориею благотворности борьбы за жизнь и относится к ней с самым резким отрицанием. Это резко отрицательное отношение сказывается уже в самом начале статьи. Чернышевский утверждает там, что названная теория имеет своим основанием "блистательную в логическом отношении мысль": вредное полезно. Так как мысль эта, по мнению Чернышевского, совершенно нелепа, то нелепы и выводы, из нее вытекающие. "Теория благотворности борьбы за жизнь, -- говорит наш автор, -- противоречит всем фактам каждого отдела науки, к которому прилагается, и, в частности, с особенною резкостью противоречит всем фактам тех отделов ботаники и зоологии, для которых была придумана и из которых расползлась по наукам о человеческой жизни. Она противоречит смыслу всех разумных житейских трудов человека и, в частности, с особенною резкостью противоречит смыслу всех фактов сельского хозяйства, начиная с первых забот дикарей об охранении...
Входимость: 1. Размер: 100кб.
Часть текста: Своим основанием она имеет мысль, блистательную в логическом отношении: "вредное полезно". В каком отношении к фактам неизбежно должна находиться теория, основанная на нелепости? Выводы из нелепости нелепы; их отношение к фактам -- непримиримое противоречие. Теория благотворности борьбы за жизнь противоречит всем фактам каждого отдела науки, к которому прилагается, и, в частности, с особенною резкостью противоречит всем фактам тех отделов ботаники и зоологии, для которых была придумана и из которых расползлась по наукам о человеческой жизни. Она противоречит смыслу всех разумных житейских трудов человека, и, в частности, с особенною резкостью противоречит смыслу всех фактов сельского хозяйства, начиная с первых забот дикарей об охранении прирученных ими животных от страданий голода и других бедствий и с первых усилий их разрыхлять заостренными палками почву для посева. Из каких же материалов сплетена эта теория, противоречащая всем житейским и научным знаниям, и каким процессом мышления приплетена к науке? Сведения об этом добродушно сообщил публике составитель ее; с идиллическою наивностью, редкою в наши времена и тем более умилительною, повторяют их многие из почтенных авторов, к трактатам которых пишу я предисловие. В невинности души своей они не подозревают, какую грустную историю жалких недоразумений пересказывают. К повторяемым ими указаниям учителя их на клочки мыслей, послуживших материалами для сплетения этой теории, я присоединю изложение оставшегося неизвестным или непонятным и для них, как для него, смысла той доктрины, из состава которой вырван лоскут, послуживший основой теории благотворности...
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Часть текста: Спб. 1912 г. Изд. т-ва "Огни". Передо мною лежат два тома писем Н. Г. Чернышевского к своим родным, -- главным образом, к жене и детям, -- из Сибири. Письма, заключающиеся в этих двух томах, доходят до 1877 г. включительно и представляют собою, в полном смысле этого слова, драгоценные "человеческие документы". Люди, сочувствовавшие литературной деятельности Чернышевского, так безвременно прерванной его арестом и ссылкой, всегда смотрели на него, как на личность, очень выдающуюся не только в умственном, но и в нравственном отношении. Они очень склонны были идеализовать его. Идеализация весьма естественна в подобных случаях. Однако она далеко не безопасна: лучшее знакомство с идеализованной личностью ведет иногда к разочарованию в ней. Но в данном случае о такой опасности не может быть и речи. Письма Чернышевского из Сибири показывают, что его очень трудно было идеализовать в надлежащей степени. И чем больше русская читающая публика будет знакомиться с этими письмами, тем больше станет расти ее уважение к этому изумительно благородному и непоколебимо-твердому человеку. Надо только, чтобы она побольше читала их. Но за это "по нонешнему времени" не так легко поручиться. По закону жена осужденного на каторгу имеет право следовать за ним. Н. Г. Чернышевский очень любил свою жену; разлука с нею, несомненно, была для него источником больших страданий. Но он боялся, что жизнь в далекой и нездоровой окраине будет очень тяжела для нее. И вот, попавши в Сибирь, он начинает придумывать, как бы устроить так, чтобы его жена не только не ехала за ним, но и вообще как можно скорее забыла о нем. В письме к А. Н. Пыпину из Вилюйска от 8 марта 1875 г. он делает на этот счет чрезвычайно поучительное признание....
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: нынешними учеными, а они передо мною -- новобранцы, неопытные рекруты, у которых слишком много неопытного усердия и мальчишеского восторга от новых для них идей, которые почти ни у кого из них еще и не переварились в головах, как должно. Потому очень многое в нынешних модных ученых книгах мне смешно, многое --- гадко. Я говорил об этом в давних письмах к тебе, Саша, и в недавних к тебе, Миша. И, мне кажется, можно мне думать, что в этом письме нет уж мне нужды бранить и осмеивать нелепости Дарвина, Геккеля и их учеников. Есть другая школа, в которой гадкого нет почти ничего (если не считать глупостей ее основателя, отвергнутых его учениками), но которая очень смешна для меня. Это -- огюст-контизм. Бедняга Огюст Конт, не имея понятия ни о Гегеле, ни даже о Канте, ни даже, кажется, о Локке, но научившись много у Сен-Симона (гениального, но очень невежественного мыслителя) и выучивши наизусть всяческие предисловия к руководствам по физике, вздумал сделаться гением и создать философскую систему. Степень его гениальности определяется тем, что он, весь век усердно занимаясь математикою, не в силах был ровно ничего сделать для усовершенствования этой науки; что он серьезно гордился, будто великим открытием, крошечным вычислением пропорций между большими полуосями орбит и временами обращения планет около солнца,--...
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Часть текста: ни в каком случае не могут быть признаны удовлетворительными с точки зрения современной нам европейской науки. Тот, кто вздумал бы держаться их в настоящее время, был бы совершенно отсталым человеком. Но, говоря это, мы вовсе не хотим осуждать великого русского писателя. Его развитию сильно помешало то обстоятельство, что он жил в стране, отсталой во всех отношениях, до которой часто совершенно не доходили новейшие открытия и направления общественной науки. В окружавшей же его обстановке не было никаких материалов для самостоятельных открытий в этом смысле. Кроме того, нужно помнить, что переворот, сделанный в общественной науке Марксом и Энгельсом, не сразу был по достоинству оценен даже самыми даровитыми людьми Западной Европы. Лассаль находился в условиях, очень благоприятных для его общественного и политического развития, он был близко знаком с основателями новейшего социализма, ему, по-видимому, достаточно было только усвоить мысли, выработанные другими и совершенно доступные для него по обстоятельствам его жизни, и однако мы встречаемся в его сочинениях со множеством вопиющих противоречий. В своих больших сочинениях ("Philosophie Heracleitos des Dunkeln", "System der erworbenen Rechte"), он является чистейшим идеалистом и толкует о саморазвитии понятий (Selbstentwicklung der Begriffe). В своих агитационных брошюрах он уже гораздо ближе к новейшему материализму, он уже почти целиком признает все его положения, но, тем не менее, и в этих брошюрах его много неясности и непоследовательности. В скольких поправках нуждается теперь главное его полемическое сочинение "Бастиа-Шульце"! Лассаля приходится признать таким же представителем переходной эпохи в развитии философской...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: называют "мыслителями". Я один из тех мыслителей, которые неуклонно держатся научной точки зрения. Они, в самом строгом смысле слова, "люди науки". Таков я с моей ранней молодости. И моя обязанность рассматривать все, о чем думаю, с научной точки зрения, давно, очень давно вошла в привычку мне так, что я уже не могу думать ни о чем иначе, как с научной точки зрения. Это и о моих личных чувствах, и о личных чувствах других ко мне. Итак, я сужу о той вашей склонности думать обо мне как возможно лучше по моей обязанности и привычке: мне нужна не моя личная приятность, мне нужна: научная истина. И из того, что относится ко мне лично, лишь то, что хорошо с научной точки зрения, доставляет мне приятность. И как я сужу о той вашей склонности? -- Вот как: Она -- одно из видоизменений так называемого "чувства семейной любви". Семейная любовь -- наиболее распространенное между людьми и наиболее прочное, потому, в смысле влияния на жизнь людей, самое важное и самое благотворное изо всех добрых чувств человека. -- Вывод: та ваша склонность достойна величайшего уважения. "Так неужели ж такова научная истина?" -- Да. -- "Но она совершенно проста". -- Да. -- "Но она, в сущности, то самое, что, в сущности, думает всякий, сколько-нибудь образованный человек, сколько-нибудь рассудительный". -- Да. Таков характер научной истины по всей, по всей совокупности всех отделов наук о человеческой жизни 1 . "Но кто ж из ученых говорит так? Лишь очень, очень немногие". -- Да. Между специалистами но наукам о человеческой жизни очень мало...