Поиск по творчеству и критике
Cлово "SUFFRAGE"
Входимость: 2. Размер: 74кб.
Входимость: 2. Размер: 135кб.
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Входимость: 1. Размер: 92кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 74кб.
Часть текста: с которой мы никогда не соглашались. Знаменитый принцип Гурне laissez faire, laissez passer 1 , принимаемый за основание не только теории, но и практики многочисленною школою французских экономистов, чуть ли не кажется и ему не только временной потребностью истории, развивающейся резкими переходами из одной односторонней крайности в другую, но и вечным идеалом экономического устройства; идеалом, держаться которого будет не только возможно когда-нибудь по истечении столетий, по развитии механических средств до того, что от безмерного производства вещи потеряют свою меновую ценность, в том роде, как ныне воздух не имеет ее, но которого можно исключительно держаться и в настоящее время, когда владычествует золото, торговля, конкуренция, привилегия и монополия всякого рода, когда существует антагонизм между излишком у одних и нуждою у других. Читатель знает, что мы не разделяем такого убеждения, и если бы мы непременно обязаны были выставлять в книге г. Муравьева все те места, с которыми мы несогласны, и объяснять причины, по которым находим их не совсем справедливыми, мы должны были бы переписать чуть ли не половину страниц его труда с прибавлением замечаний, на которые потребовалось бы вдвое больше страниц. Но мы не хотим делать этого; мы лучше хотим просто сказать, что книга г. Муравьева, как труд одного из последователей школы Сэ 2 , подлежит всем тем возражениям и заслуживает, с другой стороны, многих из тех похвал, которые применяются вообще ко всей школе. Этим отзывом мы ограничим суждение об общих идеях книги; изложение книги мы должны похвалить: у г. Муравьева не заметно пустых, самолюбивых претензий, которыми так легко щеголять; он скромно и внимательно воспользовался материалами, какие мог иметь; для человека, знакомого с французскою литературою...
Входимость: 2. Размер: 135кб.
Часть текста: наиболее выгодная для династии. -- Союз династии с роялистами совершенно противен ее интересам. -- Отношения либералов к народу. -- Характер министерства Полиньяка. -- Беспокойство овладевает Францией. -- Адрес палаты депутатов. -- Она распущена. -- Новые выборы. -- Слухи о насильственных мерах. -- Русский император и Меттерних хотят спасти Карла X. -- Июльские повеления. -- Катастрофа. -- Поведение роялистов. -- Крайняя трусость либералов,-- Безвредность их торжества для королевской власти и бесполезность его для народа. (1821-1830) Первый важный вопрос, представившийся министерству Вильеля, был возбужден испанскими делами. Нам нет нужды излагать события, вследствие которых Фердинанд VII, король испанский, принужден был в 1820 году восстановить конституцию, которую принял при своем возвращении в Испанию в 1814 году. Довольно будет сказать, что часть аристократии, а еще более иезуиты, игравшие до того времени при дворе важнейшую роль, были страшно недовольны принятием конституции и во многих местах пытались поднимать восстания, чтобы низвергнуть ее вооруженной рукой. Испанское духовенство, находившееся под влиянием иезуитов, принимало главнейшее участие в этих восстаниях; архиепископы и епископы были чаще всего предводителями инсургентов. Но их усилия были напрасны: инсургенты были побеждены повсюду и принуждены искать убежища в Пиренейских горах на французских границах. Во Франции испанские события пробуждали самый живой интерес: либералы и роялисты видели своих братьев в испанских приверженцах и противниках конституции. Роялистские журналы громко требовали, чтобы Франция послала в Испанию войско на помощь инсургентам. Но Людовик XVIII был чрезвычайно мало расположен тратить деньги и кровь своих подданных на восстановление беспорядочного и...
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: universel или suffrage universel, то есть всеобщее право подачи голосов, он переводит: "общественное мнение",-- это недоразумение попадается несколько раз на страницах, пересмотренных нами. Например, Токвилль говорит: штат "Мериланд, основанный вельможами, первый провозгласил всеобщее право вотированья"; г. Якубович переводит: "штат Мериланд, основанный богатыми и знатными переселенцами, первый провозгласил господство общественного мнения". Несколькими строками дальше Токвилль говорит, что если какой-нибудь народ начал понижать электоральный {Избирательный (électoral -- франц.). } ценз, понижение пойдет непременно до совершенной отмены ценза, потому что с каждой новой уступкой растут и силы, и требования демократии; сказав это, Токвилль выражается следующим образом: честолюбие людей, оставляемых ниже ценза, раздражается соразмерно многочисленности людей, находящихся выше ценза (l'ambition de ceux qu'on laisse au-dessous du cens s'irrite en proportion du grand nombre de ceux qui se trouvent au-dessus), a г. Якубович переводит: "самолюбие остающихся под властью ценза раздражается по мере увеличений числа тех, которые находятся вне этой власти". Очевидно, г. Якубович, когда переводил эти страницы, не понимал одно из самых употребительных значений глагола se compromettre, не имел понятия о смысле терминов: "Всеобщее право подачи голосов" и "избирательный ценз". Пробовали мы сверять с подлинником и другие ...
Входимость: 1. Размер: 92кб.
Часть текста: факты, представляемые в некоторых из этих статей, мы приводил здесь, так сказать, свод их. Дела эти нам совершенно посторонние, мы не можем иметь никакого особенного сочувствия ни к одной из партий, участвовавших в событиях, которым подвергалась Франция в последнее время; мы видим только, что каждая из этих партий наделала много ошибок и что вследствие того события имели гибельный ход. Читатель заметит, что этот взгляд господствует в представляемой статье; он заметит также что этот взгляд нимало не принадлежит нам,-- мы только передаем то, что находим в источниках, которыми руководствовались. * * * Изгнанный из Франции переворотом 2 декабря, через несколько времени тихо возвратившийся на родину чтобы закрыть глаза умирающей матери, потом несколько лет живший в уединении, чуждаясь политических дел суровый победитель июньских дней долго оставался почти забыт молвою. Последние выборы, на которых его имя было выставлено символом начинающегося противодействия декабрьской системе, споры его друзей и противников о том, дозволяет ли ему честь дать присягу правительству, законность которого он не признает, худо скрываемые опасения людей 2 декабря, что он, воспользовавшись их собственным примером, произнесет требуемую присягу как формальность, не имеющую внутренней силы, и через то получит возможность явиться в Законодательное собрание представителем протеста против 2 декабря, честная решимость Кавеньяка не делать никакой, даже внешней уступки тому, что в его глазах было беззаконием,-- все ...